Первым опубликованным фрагментом романа Гончарова «Обломов» стал «Сон Обломова», описанный в девятой главе. Этот эпизод автор считал «увертюрой» ко всему произведению. Однако эта глава имеет большое значение и в плане раскрытия характера героя, и в плане художественного единства романа.
Обломову снился чудный край, который «представлял ряд живописных этюдов, веселых, улыбающихся пейзажей»
А.В. Дружинин замечает, что роман Гончарова «распадается на два неровные отдела».
Под первой частью «Обломова» стоит 1849 год, под остальными — 1857 и 1858 «Между Обломовым, который безжалостно мучит своего Захара, и Обломовым, влюбленным в Ольгу, может, лежит целая пропасть… Насколько Илья Ильич, валяющийся на диване между Алексеевым и Тарантьевым, кажется нам заплесневевшим и почти гадким, настолько тот же Илья Ильич, сам разрушающий любовь избранной им женщины и плачущий над обломками своего счастья, глубок, трогателен и симпатичен в своем грустном комизме», — замечает критик.
«Сон Обломова» и явился той связующей нитью, которая скрепила роман в одно целое, придала ему законченность и художественное единство.
Другой исследователь, X. Золтан, считал, что «Сон Обломова» создаст композиционную симметричность романа: «Структурное построение романа симметрично.
Между двумя идеализированными центрами — идиллией в Обломовке и на Выборгской стороне — временное местожительства Обломова на Гороховой улице: промежуточное состояние бесприютности. Три места — это места трех душевных и бытовых состояний: рай — потерянный рай — возвращенный рай».
Создавая целостный образ Обломовки, автор исследует натуру своего героя, раскрывает истоки его характера. Повествование воспроизводит здесь мотивы патриархальной идиллии, звучащие уже в описании природы.
Спокойствием и умиротворенностью пронизаны эти картины. В Обломовке нет «дремучих лесов», моря, наводящего грусть, гор и пропастей. Зато небо там «как родительская надежная кровля», солнце «ярко и жарко светит около полугода…», «река бежит весело, шаля и играя», «правильно и невозмутимо там совершается годовой круг», так же неторопливо и размеренно течет жизнь.
В этом описании у Гончарова звучит скрытая полемика с романтизмом.
Исследователи отмечали, что «Сон Обломова» представляет собой этюд в духе «натуральной школы». Одновременно картины эти исполнены глубокого смысла, описание патриархального быта насыщено разнообразной символикой. Не разум, а традиции главенствуют в обломовском мире.
Время в Обломовке циклично, люди живут обрядовой стороной православного календаря. В описании помещичьего и крестьянского быта вновь звучат мотивы патриархальной идиллии: «Счастливые люди жили, думая, что иначе и не должно и не может быть, уверенные, что и все другие живут точно так же и что жить иначе — грех…».
Обломовцы трудолюбивы, религиозны, суеверны, они любят слушать сказки, разгадывать сны. Навсегда остались в памяти Обломова бесконечные зимние вечера, сказки няни, былины и притчи.
Именно здесь, в Обломовке, в далекие детские годы, сформировалась важная черта героя — поэтическая мечтательность. Тема Обломовки задает и фольклорный мотив в развитии образа в романе. Ю. Лощин замечает, что основной фольклорный прообраз героя — мудрый сказочный дурак Емеля.
«Там есть добрая волшебница… которая изберет себе какого-нибудь любимца, тихого, безобидного, — другими словами, какого-нибудь лентяя, которого все обижают, — да и осыпает его ни стого ни с сего разным добром, а он знай кушает себе да наряжается в готовое платье, а потом женится на какой-нибудь неслыханной красавице Милитрисс Кирбитьевне».
И в этой фразе заключен весь жизненный сценарий Обломова, сказка воплощается в его жизни на Выборгской стороне.
Обломовки напоминает нам замкнутый сказочный мир, противопоставленный большому миру и самой идее прогресса. Образ этого мира созалется Гончаровым с помощью множества деталей: «это троекратное потчевание, заставляющее вспомнить басню Крылова «Демьянова уха», «и рассуждения о том, как придут последние времена», напоминающие нам о страннице Феклуше из пьесы Островского «Гроза», «и ужас перед всем, что приходит извне этого мирка (боязнь распечатать письмо)». Квинтэссенция этого мира — послеобеденный сон.
Взгляд автора на этот уходящий мир и ироничен, и вместе с тем в нем звучат теплые, ностальгические нотки. И герой, и автор неразрывно связаны с ним. Поэтичность, мечтательность, душевную чистоту, интуитивное неприятие зла, пошлости, жажду внутренней свободы — все эти качества Обломов вынес из своего детства.
Именно поэтому служба лишь в качестве карьеры, светские друзья, пустые женщины, не способные дать счастья, оказываются чуждыми герою. «Вес это мертвецы. Спящие люди, хуже меня, эти члены света и общества!» — заявляет Обломов. Он ищет совершенства, «нормы, идеала жизни, который указала природа целью человеку». В своих поступках и помыслах Илья Ильич чист и благороден, душа его «чиста и ясна, как стекло».
Однако жизнь в родовом поместье сформировала и отрицательные стороны характера Обломова. Маленький Илюша рос активным и любознательным ребенком, однако все порывы его к самостоятельности тут же пресекались усилиями родителей и многочисленной челяди: «Зачем? Куда? А Васька, а Ванька, а Захарка на что?»
Родители не утруждали его какими-либо занятиями: учеба в пансионе Штольца шла с перерывами, мальчик не проявлял к ней большого рвения. Так, постепенно в Обломове развивались лень, инертность, апатия, равнодушие к жизни. В результате до конца жизни герой остается недорослем. Сохраняя душевную невинность и созерцательность, он бездеятелен, не способен ни на зло, ни на действенное добро.
Однако это единственно возможный для него способ существования, образ этот в определенном смысле гармоничен. Обломов нигде не изменяет себе, сохраняя цельность собственной личности. И гибель этого героя в финале символична, это «гибель старого мира», «обломовщины». Таким образом, девятая глава не только способствовала особой художественной достоверности, реалистичности образа Обломова, но и придала роману поэтичность, светлый лиризм.
«Глубокий по чувству, его внушившему, светлый по смыслу, в нем заключенному, он в одно время поясняет и просветляет собою то типическое лицо, в котором сосредоточивается интерес всего произведения. Обломов без своего «Сна» был бы созданием неоконченным, нс родным всякому из нас…» — пишет А.В. Дружинин.